Московско-казанский фотограф Рамиль Гали (Галлиев) продолжает рассказывать о своей профессии, требующей мгновенной реакции, философского взгляда на жизнь и умения находить с каждым человеком общий язык.

- Ну, а в чем же, по-вашему, заключается суть «желтой» прессы?

- А в том, что «желтая» пресса принудительно показывает какого-то известного человека, который не хочет быть публичным. Но люди-то хотят его видеть, знать о нем больше! И в итоге не все снимки отвечают интересам того, кто пытается скрыться от общества. При этом притворный «глянец» не имеет столь крупных тиражей, нежели массовые «желтые» издания. Их-то как раз читает большинство людей, хотя далеко не все в этом признаются.

- Можно говорить, что вы стали настоящим папарацци?

- В какой-то мере, да. Мне вообще интересна так называемая светская жизнь. И если некий медийная личность на светском рауте не в меру приложится к горячительным напиткам, то я непременно это покажу. Это же моя работа, как иначе?  Впрочем, нередко у фотографа складываются вполне человеческие и доверительные отношения с объектами наблюдения. Я дружу со многими звездами и порой вхожу в их положение. Однажды Земфира попросила: «Не снимай ты, пожалуйста, мою тачку, ведь завтра же ее точно угонят!» И я не нажал на кнопку… Хотя, конечно, был соблазн. Но возможность по-хорошему договориться всегда есть.

И все же главная задача фотографа – первым успеть сделать снимок. Потому что читатель выбирает издание, где есть эксклюзив. А вы знаете, что папарацци ведь и военными фотографами работают? Когда люди говорят, что папарацци «зажрались», они даже представить себе не могут, что это за труд и как вообще это делается. Папарацци – это жаргонное словечко из кинематографа. На самом деле, журналисты «желтой» прессы добывают свой хлеб в максимально сложных условиях.

Продолжение следует
Данил Сафаров, Раиса Бурганиев, Ольга Герт
Фото: Андрей Тарасов